Отзывы о журнале «Берега» 5 (35)-2019
Игорь Ерофеев: прочитал с удовольствием: ни одного проходного материала. Это настоящая литература и публицистика, начиная с первого интервью с Аркадием Елфимовым. Согласен с его рассуждениями о судьбе малой и большой Родины. Поучительна документальная повесть Валерия Старжинского, правдива проза «Скворцы прилетели» Василия Воронова. Поэзия Корнилова и Лайкова выше всяких похвал. Интересен, экзотичен материал об Антарктиде, малоизвестные факты о каком-то запредельном мире. Номер сбалансирован, яркий ответ разномастным лжепатриотам… Спасибо. С уважением, Игорь Ерофеев
Владимир Подлузский: С момента получения первой электронной версии пятого номера и до выхода самого журнала, я много раз возвращаюсь к капитальному исследованию С.К. Вермишевой «Загадки истории». Когда я слушаю детский лепет телевизионных «Знатоков», всегда иронично улыбаюсь. Их так называемые знания ни в какое сравнение не идут с могучим даром Сэды Константиновны Вермишевой, опирающейся на огромную пирамиду книг, монографий, диссертаций, недавно открытых и пока ещё полузакрытых фолиантов. В конце концов, на собственный опыт, интеллект и эрудицию, достойные многих академических изданий. Не могу не сказать о второй части этой статьи, эссе, историко-политологического очерка («Берега» №5 за нынешний год). Если первая часть (Берега 4-2019) меня повергла в изумление, то вторая вызвала священный трепет. Какой, наверное, бывает у первокурсника перед именитым профессором. Впрочем, Сэда Константиновна и есть один из нравственных столпов своего армянского народа. Настоящий, пока ещё не коронованный академик и кавалер (если можно так сказать о женщине почтенных лет), самых почётных орденов Родины. Не сомневаюсь, что одного из виднейших авторов лучшего в мировом Русском пространстве журнала «Берега», с полным правом можно назвать Гражданином России. С чуть ли не божественной глубиной поэт, писатель, философ, публицист-международник анализирует на страницах журнала историю нашего государства. Не забывая при этом подвести под политические перепетии имевший место экономический базис. Собственно, в статье три идеи: собирания русских земель, начиная с Калиты и до времён…возвращения Крыма и борьбы за Сирию, демонтаж СССР с присвоением, часто без признаков всякой легитимности, былым республикам государственного статуса, и попытки восстановления, с известными уступками, былой империи. Всё серьёзно, основательно, с дотошными, выверенными уточнениями. Примеров полно можно найти в любом абзаце этого капитального труда. Работу автор проделал неимоверную. Посылы её нужно изучать и изучать. Даже в специальных НИИ. Вплоть до Кремля и соответствующих министерств и ведомствах. Впору в МГИМО и в других ведущих вузах Отечества открывать кафедру «Вермишевидения».Настолько всё познавательно и могло бы быть полезно не только для уважаемых читателей «Берегов», но и для увешанных лаврами учёных разных школ и направлений. Перед нами, если быть абсолютно объективными, не загадки, а ОТГАДКИ отечественной истории.
Александр Лайков:
Владимир Подлузский - то поэт, серьёзный, талантливый, поэт-философ и патриот Отечества. Как можно не заметить, например, такие пронзительные строки:
Моя Россия – барышня-крестьянка;
На сарафане пуговки-стога,
Молочная речушка-самотканка,
Кисельные, как в сказке, берега.
Журчит себе меж добрых деревушек,
Стоящих издревле, как русский крест.
Который был всегда сильнее пушек,
И, в общем-то, сильнее этих мест.
Я бы очень хотел подружиться с Владимиром Всеволодовичем.
Владимир Подлузский: В современной литературе, как, впрочем, и во времена, к словесности более благосклонные, немало недостатков. Один из главных – преклонение перед усохшими деревьями. Пока их поливали из щедрой журнальной и издательской лейки, подкармливали туками, берёзы, вербы и всякие там дубы зеленели и густо усеивали окрестности своими серёжками и желудями. Часто бесплодными. А в то же время «биологи» от критики и вся окололитературная пресса не замечала соседних деревьев. Таких же высоких, привычных русскому глазу, голосистых, от множества пичуг, поселившихся в их ветвях. Хотя те тоже роскошно зеленели округлыми кронами, присущими средней полосе России.
Их плоды прорастали и превращались в рощи, где жила Муза. Русская, национальная. Умеющая петь без мощных микрофонов. Значительно душевнее, чем чахоточные, но ярко раскрашенные её троюродные сёстры из одобренного властями «дендрария», бубнящие какие-то несуразицы себе под нос.
Родная для русского языка лайковская Муза готова покуковать кукушкой, почирикать воробьём («Почирикаем, брат-воробей»). Да так, что у местного человека сердце от неведомой радости зайдётся. Такова поэзия ульяновского поэта Александра Лайкова. Вроде негромкая. Не очень знаменитая. Но есть в ней есенинские и рубцовские нотки. Словом, наш поэт. Коренной. Любый своему народу. И любящий его.
А «Как умеют любить однолюбы» объясняет в пятом номере «Берегов» сам Александр Лайков. В большой, почти в десяток стихотворений, подборке.
Я не мог не выписать несколько строк из неё, кажется, уже третьей, опубликованной в лучшем отечественном литературно-художественном журнале. В скобках замечу, что с «Берегов» многие прозаики и поэты уходили и уходят в большую литературу и становятся наиболее живучими деревами, чьи корни и кроны успешно перетекают границы условных «дендрариев». Вот и для меня поэзия Александра Лайкова, моего ровесника, оказалась чудесным ковшиком с чисто русским поэтическим напитком. Тем самым, «на донышке которого греется луна». После этой цитаты национальность и эстетические предпочтения автора абсолютно понятны. Поразили меня образы: «Ветер свеж, и как рельсы, протяжен», «И в Чечне схоронил половину ночи, Но безногий сапог, как зеницу берёг». А насколько поэтично и народно по духу стихотворение «Она приходит ночью…». Об умершей маме, которая приходит к спящему сыну и просит не продавать их дом.
Можно ещё много говорить о том «Как умеют любить однолюбы», но совершенно точно, что такая любовь присуща лишь настоящему русскому поэту, чьё творчество настоящее. Поэтому прошу запомнить это имя – поэт Александр Лайков.
Сэда Вермишева: Прежде всего, примите мою благодарность за Ваше глубокое и заинтересованное прочтение мною изложенного. Мне неловко за столь высокую оценку моей работы. Принимаю её как аванс. Но главная моя Вам признательность, - за подтверждение важности темы. Вышла я на неё на подсознательном уровне – Лидочка Владимировна предложила мне поделиться воспоминаниями о своих предках, и они привели меня к пониманию, что фраза, жирным шрифтом красующаяся в моих школьных учебниках: «Царская Россия – тюрьма народов» - фальшива. Советский ребёнок советского детского сада, советской коммунальной квартиры, советских учебников по истории – я свято верила этому штампу. И вот, повествуя о своих ближайших родственниках, родных, близких и знакомых, я усомнилась в справедливости этих слов.. Моя родословная этого не подтверждала. И тогда я перешла к рассмотрению закономерностей построения и разрушения многонациональных государств, в частности Российской Империи и Советского Союза, не оставляя мысли об обретении пути к Высокому Возрождению. Задача амбициозная, может и невыполнимая, но жить на развалинах и бездействовать – невыносимо.
Елена Дубровина: Меня зацепили слова автора И. Привалова в данном выпуске журнала: " Звери, они просто так не тронут. Они же не люди...".
Владимир Корнилов: Сердечное Вам спасибо, дорогая Лидия Владимировна, за это внимание к нам, авторам, такого популярного в литературных кругах журнала, как "Берега"!
Людмила Яцкевич: Благодарим Вас и сотрудников редакции. Как всегда, много интересного и важного.
Владимир Подлузский: Своей повестью Василий Афанасьевич Воронов ещё раз доказал настоящему читателю, а таковым, несомненно, является читатель «Берегов», что он большой русский писатель. Его произведения пахнут не только донскими просторами, но и исконным русским духом. В повести, полной психологизма и ненавязчивой национальной философии, герои всегда имеют несколько измерений. Каждый из них носитель определённой народной мудрости. А всё вместе создаёт неповторимое полотно современной казачьей жизни. Если бы Василий Воронов не жил на родине Шолохова, а он, как бывший руководитель Ростовской писательской организации, лично знал Михаила Александровича, то мои определения были бы заслуженно более значительными. Увы, в донских степях официально не может быть двух гениев. Из-за преклонения перед всемирно известным классиком.
Русский народ с Дона, представленный в «Скворцах…», вызывает восторженную слезу и непоколебимую веру в Россию. Это гимн в удачно опоэтизированной прозе. Тут всё верно. Каждая нота и каждое слово. Все семь цветов радуги и десятки их оттенков характеризуют русский характер и природу, которую после Шолохова невозможно не рассматривать в сакральном значении. Василий Афанасьевич повестью «Скворцы прилетели!» убедил меня в святой непрерывности отечественной литературы. Давно я не читал русскую прозу с таким высоким душевным подъёмом. Дай Бог автору здоровья и новых классических произведений! А «Берега» поздравляю с принятием на свои страницы, которые уже давно стали стартовой площадкой для взлёта шедевров, ещё одного необыкновенного для сегодняшних дней Мастера!
Виктор Боярский: Дорогая Лидия!
Огромное спасибо за титанический труд